Записи с темой: плутарх (3)
В рассказе "Пальба" Юрия Мамлеева главным увлечением героя является
гоняться за крысами. Почему у него появилось такое увлечение, в рассказе
не объясняется, но Плутарх в "Застольных беседах" сообщает, что от
болезней печени может появиться желание гоняться за мышами (8.IX 733c).
Таким образом, если упомянутые болезни не делают различий между
таксонами мельче семейства, то можно заключить, что болезни печени
могут вызвать желание гоняться за крысами, мышами и полёвками.
Также можно вспомнить, что в финале поэмы "Москва-Петушки" героя
закалывают в горло, что выступает параллелью к смерти самого автора
от рака горла. Героя же "Пальбы" закалывают в сердце. Если допустить,
что Мамлеев задействовал подобную параллель, то можно предположить,
что, если за мышами гоняются от нездоровья в печени, то за крысами
гоняются от нездоровья в сердце.
гоняться за крысами. Почему у него появилось такое увлечение, в рассказе
не объясняется, но Плутарх в "Застольных беседах" сообщает, что от
болезней печени может появиться желание гоняться за мышами (8.IX 733c).
Таким образом, если упомянутые болезни не делают различий между
таксонами мельче семейства, то можно заключить, что болезни печени
могут вызвать желание гоняться за крысами, мышами и полёвками.
Также можно вспомнить, что в финале поэмы "Москва-Петушки" героя
закалывают в горло, что выступает параллелью к смерти самого автора
от рака горла. Героя же "Пальбы" закалывают в сердце. Если допустить,
что Мамлеев задействовал подобную параллель, то можно предположить,
что, если за мышами гоняются от нездоровья в печени, то за крысами
гоняются от нездоровья в сердце.
Популярный мотив в высмеивании мужчин с большим весом связан с тем фактом,
что выпирающее брюхо заслоняет гениталии. Древнейшее упоминание этого
мотива, которое мне встречалось, — это глава о фиванском стратеге Эпаминонде
в "Изречениях царей и полководцев" Плутарха.
Не стоит забывать, что гениталии являются одним из древнейших и
могущественнейших оберегов, так что любая форма дистанцирования от них
уменьшает и без того скудные ресурсы, к которым можно прибегнуть в
противодействии тёмным силам. Поэтому в том, что брюхо изгоняет уд в царство
теней, может заключаться его главная опасность.
Заговорив об Эпаминонде, нельзя по созвучию не вспомнить и о могущественном
апотропеическом ритуале "Эпапа", выполнение которого тоже осложняется, если
телосложение обременено массивным животом.
что выпирающее брюхо заслоняет гениталии. Древнейшее упоминание этого
мотива, которое мне встречалось, — это глава о фиванском стратеге Эпаминонде
в "Изречениях царей и полководцев" Плутарха.
Не стоит забывать, что гениталии являются одним из древнейших и
могущественнейших оберегов, так что любая форма дистанцирования от них
уменьшает и без того скудные ресурсы, к которым можно прибегнуть в
противодействии тёмным силам. Поэтому в том, что брюхо изгоняет уд в царство
теней, может заключаться его главная опасность.
Заговорив об Эпаминонде, нельзя по созвучию не вспомнить и о могущественном
апотропеическом ритуале "Эпапа", выполнение которого тоже осложняется, если
телосложение обременено массивным животом.
Комментарии (2)
В рассказе Льва Толстого "Веник" объясняется сила единства через то, что веник легко
сломать по прутику, а целиком сложно. Этот рассказ можно рассматривать как
боудлеризацию эпизода биографии древнеримского полководца Сертория, дошедшего
до нас в наследии Плутарха.
Боудлеризация состоит в том, что Серторий не веник ломал, а заставлял солдат
выдёргивать хвосты лошадям. Сильный солдат не мог целиком выдернуть хвост хилой
клячи, а слабый солдат по волоску выдёргивал хвост крепкому рысаку.
Однако более мягкую версию этой истории можно найти и у самого Плутарха в
"Изречениях царей и полкодцев", где в главе про Скилура рассказывается, как он перед
смертью учил своих восьмидесятерых сыновей ломать связку стрел.
сломать по прутику, а целиком сложно. Этот рассказ можно рассматривать как
боудлеризацию эпизода биографии древнеримского полководца Сертория, дошедшего
до нас в наследии Плутарха.
Боудлеризация состоит в том, что Серторий не веник ломал, а заставлял солдат
выдёргивать хвосты лошадям. Сильный солдат не мог целиком выдернуть хвост хилой
клячи, а слабый солдат по волоску выдёргивал хвост крепкому рысаку.
Однако более мягкую версию этой истории можно найти и у самого Плутарха в
"Изречениях царей и полкодцев", где в главе про Скилура рассказывается, как он перед
смертью учил своих восьмидесятерых сыновей ломать связку стрел.